Жизнь в промежутках Или Поцелуй Смерти

Как вас по отчеству?

Кутуза визжала покрышками, рычала моторами, гудела и вопила мигалками. Громоздкие Гелики соревновались в погоне за значимость с изящными Мазератти и неторопливыми Бентли. Между ними, опасливо (как бы не быть убитыми в этой гонке гордынь?) пробирались уставшие Хёндаи таксистов и купленные в кредит Форды мелких манагеров и чиновников…

Гнал по Кутузе и здоровый, раздутый от эго владельца, Infiniti. За рулём громила-водила с бритой головой… Да разве ж это голова? Это крепкий бильярдно-жёлтый шар поверх плеч! Позади дуболома — субтильный хозяин. Мужчина около сорока вибрировал от внутреннего напряжения высоковольтным проводом.

Три гвоздика, три пуговки

— Клиент не платит. Не платит давно, — начала Оля свой рассказ. На приеме у ведьмы она чувствовала себя не в своей тарелке. Приехала-то к волшебнице загодя. Сидела в машине около дома полчаса. Кляла себя за бабью дурь. Дважды подумала отменить встречу. И только собралась уже позвонить и извиниться за то, что не придёт, как ведьма ей сама и набрала:

— Оленька, а я вас вижу. Это вы в голубенькой машинке сидите? Так поднимаетесь — четвёртый этаж, — и положила трубку.

Ордынка

Пишу иногда рассказ, а потом возникает желание что-то улучшить в нём, где-то сгладить, убрать повторы и стилистические ошибки... Проходит время и перечитываю первый вариант, а он вроде как и ближе, и роднее что ли... Так получилось и с повестью «Ордынка». В книжку вошёл отшлифованный вариант, а на сайт мы выставили первый.

Как жулики читать меня научили

Писателем я хотел быть всегда. Толстая соседка, выпив дачного вина, поинтересовалась:

— Кем ты хочешь быть?

В семь лет мне этот вопрос уже казался глупым и пошлым. Хотя я знал на него ответ:

— Писателем.