Ресурс на случай падения

С «реальной высоты» на «самое дно» уже не упадёшь. Так хочется верить (чаще всего бизнесменам и чиновникам), которые достигли определённого положения и состояния. И вера эта не беспочвенная. Достижение любого значимого положения в обществе подразумевает наличие сложившегося тройственного ресурса — денег, связей и власти. И это справедливо как для столичного олигарха, так и для владельца единственного магазина в посёлке. От государственного деятеля до председателя колхоза. Масштабы могут меняться, но не структура.

При таком раскладе низвергнуться на самое дно кажется нереальным. Можно лишиться позиций в каждом из пунктов, но точно не потерять всё. Не буду пересказывать истории из бизнес-литературы. Вы и сами знаете, как даже тюрьма не мешала сохранять деньги некоторым олигархам, а отдельные политики после заключения делали ещё более головокружительную карьеру и даже становились главами государств.

Значит ли, что триумвирата денег, связей и власти достаточно для защиты от падения? Или есть что-то ещё? Что ж, расскажу историю…

***
Альбина всегда жила «неплохо», по её собственному мнению. До «хорошо», а тем более «отлично», конечно, не дотягивала. Слишком уж много примеров для сравнения было вокруг. Тем не менее, единственная дочка в семье советских академиков. Лучшая школа в городе (сейчас бы сказали — элитная или престижная), ин-яз плюс музыкальное образование… В общем, «комсомолка и просто красавица». Ничего удивительного, что она быстро и удачно вышла замуж. Родители только были не в восторге. Жених оказался не из «интеллигенции». Зато очень предприимчивый чиновник-функционер.

Квартиру он выхлопотал пока ещё Аля была беременна первым ребёнком. Так у них и повелось. Муж делал карьеру и обеспечивал, а жена из добытых им ресурсов создавала показательно-образцовую семью.

Не подумайте, Альбина не была простой домохозяйкой. Карьера мужа, вероятно, не двигалась бы столь успешно, если бы она не настояла, что нужно вести активную светскую жизнь. Она организовывала званые ужины у них дома. Дружила с жёнами начальства, узнавала их увлечения. Выбирала кому и какие презенты будет дарить муж. Продумывала выходы «в свет» и многое другое. Злые языки могли бы сказать, что она тем самым из личных капризов толкала и вынуждала мужа обеспечивать всё более высокий уровень жизни. Однако, у мужа было не меньше амбиций, чем у неё. Так что, это был вполне сложившийся тандем.

Настоящую проверку их семейная стратегия пережила в начале девяностых. Только-только родилась младшая дочка, третий по счёту ребёнок, и на тебе — Перестройка, гласность, открытый рынок… Их окружение разошлось двумя противоположными путями. Большинство застыло в растерянности, и в считанные годы (если не месяцы) лишилось почти всего. Меньшинство ринулось штурмовать рыночный капитализм, как они его понимали. Муж Альбины быстро убедился, что будучи прекрасным функционером, он абсолютно не пригоден для свободного предпринимательства.

Помыкавшись по разным бывшим госпредприятиям и убедившись, что разруха везде, куда не пришёл новорожденный бизнес, устроился переждать во Дворец Культуры. Там тоже царило запустение и отчаяние. И, на первый взгляд, не было никаких ресурсов. Но и претендентов на такое «царство» не наблюдалось. Чего «пережидать непогоду» вхолостую, решили они с Алей, и меньше чем через полгода муж стал «единственным царём во дворце», как они шутили между собой.

Что же делать, если нечем заняться на работе? Конечно же, заниматься жизнью светской. Продали кое-что из нажитого, в том числе и пианино, на котором Аля порой играла гостям. Но в такое время накрытый стол важнее, решили супруги. И пошла в ход телефонная книжка.

Как оказалось, не все бывшие коллеги и знакомые переживают тяжёлые времена. Некоторые вполне даже успешно переориенитровались на рыночные рельсы. Семейная стратегия оказалась едва ли не более эффективной, чем в былые времена. На званых вечерах вновь зазвучали истории успехов, неудач, планов и несбыточных мечтаний. А уже через пару месяцев за столом в гостиной начали совершаться первые сделки. Аля в ходе светской беседы выуживала из гостей их боли и потребности, а муж выискивал по городу старых знакомых и заводил новых, чтобы сводить друг с другом.

Так, шаг за шагом, формировалась новая элита в городе. И Аля с мужем принимали в этом процессе непосредственное участие. Дворец Культуры тоже пригодился. Чего только не было в его подсобных помещениях в первые годы. Небольшой швейный «цех», склады с различными товарами и даже производство видеокассет с новинками мирового кинематографа, состоявшее из нескольких видеомагнитофонов, цветного принтера, ножниц и человека с утюгом, любовно запечатывавшего каждую кассету в прозрачную плёнку. Ну и, конечно, успешным людям нужно было где-то устраивать празднества, размах которых не могли вместить рестораны. Тем более, что начальник ДК нередко оказывался тем человеком, благодаря которому вообще появился повод для столь масштабного праздника. Муж Альбины так и не занялся бизнесом, хотя многие предлагали ему доли в намеченных предприятиях. Но воспоминания о провальном опыте на этом поприще заставляли его вежливо отказывать, удовлетворяясь имеющимися (не такими уж малыми, надо сказать) возможностями и сохраняя верность своему ДК.

Так третье тысячелетие встретило Альбину радужными красками вполне благополучной жизни. Из «сталинки» переехали в элитную, как стало модно говорить, новостройку с «евроремонтом». Место пианино занял рояль. Среди гостей были самые известные люди города, нередко на обед заглядывал и свежеизбранный губернатор. Дети тоже радовали. Старший сын поступил в университет, средняя дочка заканчивала школу, а младшая становилась, пожалуй, самым мирным и приятным подростком.

***
«А потом он умер… Славочка мой… врачи сказали инфаркт…»