Приветствуем вас на Тёмной Стороне! Здесь исследуют вопросы, которые не принято задавать. Ещё полторы сотни лет назад, для входа к нам пришлось бы принести клятву на крови. Сегодня достаточно зарегистрироваться.

Рассказы / 06.10.2019 / 10822

Кирюха

Николай Мохов, автор с Тёмной Стороны Бизнеса

У Кирюхи был мяч, а напротив их огромной дачи — поле. Поле стало футбольным. Там мы и играли. Кто-то вбил однажды жерди в землю — они обозначали ворота. Вдоль поля шла толстая красная труба. На ней сидели, когда играли в «Сабж». Возле неё собирались выкурить первые бычки в семь лет. До сих пор помню как напряженная игра прервалась возгласом:

— Пацаны, пацаны, я у бати бычков спиздил, — радостно орал парень на велосипеде «Урал». Парнишке как и нам было лет семь или восемь. Урал был для него великоват. Он не мог забраться на раму, усесться на сидушку. Поэтому ехал под рамой.

Сигареты — уважительный повод забыть о мяче и об игре. Кирюха конечно не курил. Он отличался от остальной детворы. Здоровый мужик, белесая щетина. Выделялся ростом и уровнем интеллекта. Кирюха был выше и глупее. Его сознание застряло в возрасте пяти лет. И с тех пор не развивалось. За это его мы и любили. Его отец руководил заводом. И у него у первого на дачной улице появилась иномарка — белая БМВ. И дядя Женя не жалел денег на своего сына. Он покупал ему всевозможные игрушки. Мячи, модельки танчиков, солдатиков, тэтрисы... А Кирюха всем этим делился. Делился так, как этим может делиться искренний ребёнок. Он делился радостью. Я так не умел.

"Мне казалось, что он обесценивает материальные объекты. Он всем делится."

Однажды отец подарил мне мяч. Мяч много значил. Вокруг мяча собирались пацаны. Мяч придавал значение — про меня знали ребята, которых я видел в первый раз. Стали заходить за мной. Звали играть в футбол. Причём и старшие — лет десяти-одиннадцати. В общем, серьёзные господа. И я сам конечно надулся этой солидностью и серьезностью. Миллион долларов не поможет вырастить такую корону, как обладание мячом на дачах в начале девяностых.

Однажды у меня случилось горе. Меня позвали играть в футбол старшие пацаны. Они резко били по моему мячу. Но меня поставили на ворота. Я возмутился такому исходу дела. Вратарь не в гуще событий. Вратарь — роль второстепенная. Ну во всяком случае мне так казалось.

— Я хочу в игру... Васька пусть на ворота встанет, — пытался я крикнуть капитанам нашего футбола. Но от меня отмахивались как от назойливой мухи. Мне это стало надоедать. Обида невостребованности катализировала гордыню:

— Да чё за херня, блядь. Всё, я забираю свой мяч, — я взорвался и схватил свой мяч и пошёл домой.

«Ну посмотрим, что вы будете делать без меня!» — злобно подумал я, отойдя от поля метров на десять.

— Кирюха! Футбол! Пойдём играть! — закричали пацаны.

В тот день я...

Зарегистрируйтесь, чтобы дочитать.

Из рубрики
Популярное

Эхо в лабиринтах разума или Внутренний монолог

К молодому психологу пришёл пожилой мужчина. Пришёл по рекомендации. И всё равно первое время был ошеломлён разницей в возрасте, на вид едва не в полвека.

Что этот юноша мог сказать ему, чего бы он, старик, уже тысячу раз не слышал, и о чём сотни часов не думал? Ему, прожившему полную противоречий и испытаний жизнь? И всё же мужчина сел в предложенное кресло. Поскольку не привык отступать от принятых решений. А решил он, что помощь ему нужна.

Спартакиада зубника. Или жизнь Спартака

— Раньше же я как волчара бегал! Ни одной юбки не пропускал. А сейчас?.. — говорит Спартак — крепкий мужчина шестидесяти лет.

— Компьютер завис — рентген не могу сделать. Пойдём покурим, — Спартак — стоматолог мечты. Он и посередине лечения может предложить перекур на своём балкончике — путь к которому через коридорчик с стеллажом. На полках советские книжки о стоматологии с новомодными журналами...

Бегемот по прозвищу Паха

Он был массивен и изворотлив. Словно хотел доказать: жирный не значит неповоротливый. Паха все время куда-то ехал, кого-то ловил и даже от кого-то скрывался. Он не вписывал себя в правила. И в этом была его сила:

— Понимаешь, есть такие строители... Они хотят сделать как в книжках. Ну вот как из учебника... И ты знаешь... Правильно в стройке не заработаешь.

Паха веровал, проповедовал, исповедовал и был главным евангелистом русского менеджмента в бизнесе, который базировался на двух столпах. Первый — никогда не приходить вовремя. Он умудрялся опаздывать даже к заказчикам на собрания. Однажды директорат его прождал несколько часов. Иностранный топ-менеджер был в отчаянии. В Германии он с таким не сталкивался. Паха в тот день не появился. Вообще. И даже не перезвонил.

Благодарность. Кого она ест?

— Это ж надо было столько лет испытывать благодарность к человеку, который планомерно меня в могилу свести пытался!.. - долговязый молодой мужчина уже не бушует. Ещё полчаса назад он готов был крушить всё, что подвернётся под руку. Сейчас он спокоен. Только глаза всё ещё блестят багровым отсветом отступающего гнева. А на дне их уже поселилась задорная искорка любопытства и удивления. Его собеседник, слегка коренастый мужчина, задумчиво раскуривает сигару. За это неугасимое никаким гневом любопытство он и любит своего друга. Даже самая мрачная и неприятная история не способна надолго помутить его рассудок. Жизнелюбие и искренний интерес к себе...

Бразильеро

Пальцы дубели от холода. Рукавицы поверх перчаток, зимние сапоги... Все это не спасало от ветра сурового. Рядом ледовитый океан. Оттуда что ли дует?

— Бразильеро, ты чего отвлёкся? Подцепляй... — скомандовал бригадир. Он следил за тем, чтобы работники быстро развешивали сушиться рыбу.

Бразильеро с ненавистью посмотрел на треску. Треска, треска, треска... Тот, кто не жил в северной Европе не поймёт значение этой рыбы. Очень удивится, узнав, что во второй половине двадцатого века Исландия трижды готова была начать войну с Англией из-за трески.

Если не стоит или рецепт Магического секса

Влюбился я в семнадцать лет. Прямо сильно-сильно. Ну а кто в семнадцать лет не влюблялся? И вот у нас с прекрасной девушкой свидание, постепенно переходящее в горизонтальное положение. Естественно хотелось силу свою молодецкую показать, мощь свою сексуальную. А от всего волнения — натурально не встал. И девушка-бедняжка, старается, а все без толку. Поволновались мы вместе с ней минут пять-десять — лучше не стало.

Время отца

Вообще отец сыграл со мной злую шутку. Мы с ним редко общались, но всегда после разговора я пребывал в лёгкой задумчивости. А то и в не очень лёгкой. Так, в пять лет папа мне сказал: «Нельзя представить две вещи: вечность и бесконечность». Я всегда имел непокорный характер. И поэтому тут же сел воображать ту самую вечность и бесконечность. И пускать слюни.