Голубой океан для бизнес-туристов

Приветствуем вас на Тёмной Стороне! Здесь исследуют вопросы, которые не принято задавать. Ещё полторы сотни лет назад, для входа к нам пришлось бы принести клятву на крови. Сегодня достаточно зарегистрироваться.

Акулы убивают 12 человек в год, где-то при 70-80 нападениях. По разным причинам, не всегда зависящим от людей. Люди убивают 10 миллионов акул в год. Это 11 тыс. акул в час, или 190 в минуту, или 3 каждую секунду...

И я посмотрел вниз. Лучи солнца тонкими голубыми нитями уходили далеко-далеко в пучину, не находя себе пристанища, преломляясь в толще воды. Хм… Помню в школе проходили факты, что основные морские обитатели находятся на глубине до 100 метров. Дальше солнечные лучи плохо доходят, да и давление с каждыми 10 метрами увеличивается в среднем на одну атмосферу. Хотя есть рекордсмены, живущие на километровых глубинах. Ну или как минимум туда ныряющие. Ролик смотрел на Ютубе, жутковатый. Блин, и зачем я про него вспомнил…

Под надувным матрасом проскользнула тень. Несмотря на солнце в зените внутри похолодело. Сделав глубокий глоток кайпириньи, не пропадать же добру, я заглянул в глубину. Всё так же голубой океан и не видно дна. И вдруг сзади кто-то промурлыкал голосом Люцифера из одноименного сериала: «Приветики…». От неожиданности я уронил коктейль в воду. Голос промурлыкал: «Зачем бросать мусор в океан? Твой бокал сделан из пластика, а его и так много в воде. Грета будет тобой недовольна…» Я повернулся назад и увидел огромную голову кота. Рыжий полосатый кот с огромной улыбкой. И сам размером с яхту олигарха.

— Ты кто?! — спросил я.

— Вообще-то я поздоровался, а ты нет, — ответил кот.

— Добрый день, — поприветствовал я кота, приподняв панаму как в фильмах про гангстеров.

— Вообще-то сейчас ночь, — ответил кот.

— А как же солнце? – удивился я.

— Солнце светит всегда, даже если где-то ночь, — задумчиво промурлыкал кот.

— Меня зовут Бразильеро. Так как тебя зовут? – повторил я свой вопрос.

— Я – Белая акула, — флегматично представился кот.

— Белая? Но ты же рыжий! – уточнил я с удивлением.

— Хм… Мама хотела, чтобы я был белым и пушистым. Папа хотел, чтобы я был акулой. Вы тоже называете «корпоративными ценностями» то, что не имеет отношения к корпорации, и совсем не ценится… — парировал он.

Кот-акула улыбнулся еще шире, облизнул ярко красным языком нос, как это делают котята и сделал круг возле надувного матраса. Я вспомнил...

Зарегистрируйтесь, чтобы дочитать.

Читать ещё:

Лапша на уши и удар молотком
Адская кухня
Управленческий детокс
Семейное счастье под домашним арестом
Совещательное право голоса
или Казнь через пауер поинт

Из рубрики
Популярное

Как вас по отчеству?

Кутуза визжала покрышками, рычала моторами, гудела и вопила мигалками. Громоздкие Гелики соревновались в погоне за значимость с изящными Мазератти и неторопливыми Бентли. Между ними, опасливо (как бы не быть убитыми в этой гонке гордынь?) пробирались уставшие Хёндаи таксистов и купленные в кредит Форды мелких манагеров и чиновников…

Гнал по Кутузе и здоровый, раздутый от эго владельца, Infiniti. За рулём громила-водила с бритой головой… Да разве ж это голова? Это крепкий бильярдно-жёлтый шар поверх плеч! Позади дуболома — субтильный хозяин. Мужчина около сорока вибрировал от внутреннего напряжения высоковольтным проводом.

Три гвоздика, три пуговки

— Клиент не платит. Не платит давно, — начала Оля свой рассказ. На приеме у ведьмы она чувствовала себя не в своей тарелке. Приехала-то к волшебнице загодя. Сидела в машине около дома полчаса. Кляла себя за бабью дурь. Дважды подумала отменить встречу. И только собралась уже позвонить и извиниться за то, что не придёт, как ведьма ей сама и набрала:

— Оленька, а я вас вижу. Это вы в голубенькой машинке сидите? Так поднимаетесь — четвёртый этаж, — и положила трубку.

Ромовая баба

— Марат, Марат, Марат!.. Мы не можем быть вместе, — сказала Поля. Мы ехали в такси. Прижимались друг к другу и целовались.

— Почему?

— Марат, у тебя есть девушка, у меня есть парень.

— Я расстанусь с Эсфирь. Ты бросишь Петю, — во мне проснулась пьяная решительность. Смешивал в тот вечер пиво с вином, а вино с водкой.

— Не бросишь... — Поля была рассудительна. Пила мало. Ограничилась вином.

Under pressure

Озарила Борю идея. Даже не так... Его озарила Идея. Десять лет он перебивался в мелком бизнесе городском. Компьютерный клуб был самым удачным предприятием. Тогда, правда, так не казалось. Проверки, взятки, хулиганьё... И всё же каждый вечер он разглаживал мятые купюры. И, пока никто не видел, даже нюхал их. Вдыхал запах денег. Бодрящий и немного быть может... осенний. Навевал лёгкую грусть.

Сумка на животе забивалась купюрами, а разбитая Тойота Камри девками. Их было много в университетском городке. Длинноногих с большими сиськами и коротконогих с крепкими задницами...

Эх, вчерашний секс не сладок. Он горький от понимания, что его сегодня нет. Поток денег от клуба иссыхал каждый год. На дворе 2007ой. И Боря искал лёгкие деньги только в одном месте — в стройке. Именно строители заколачивают бабки. Реальные бабки, которые превращаются в мощные Лэнд Круизеры. Из этих джипов смотрели на Борю пренебрежительно новые богатеи, как когда-то он глядел на водителей Жигулей.

Бразильеро

Пальцы дубели от холода. Рукавицы поверх перчаток, зимние сапоги... Все это не спасало от ветра сурового. Рядом ледовитый океан. Оттуда что ли дует?

— Бразильеро, ты чего отвлёкся? Подцепляй... — скомандовал бригадир. Он следил за тем, чтобы работники быстро развешивали сушиться рыбу.

Бразильеро с ненавистью посмотрел на треску. Треска, треска, треска... Тот, кто не жил в северной Европе не поймёт значение этой рыбы. Очень удивится, узнав, что во второй половине двадцатого века Исландия трижды готова была начать войну с Англией из-за трески.

Если не стоит или рецепт Магического секса

Влюбился я в семнадцать лет. Прямо сильно-сильно. Ну а кто в семнадцать лет не влюблялся? И вот у нас с прекрасной девушкой свидание, постепенно переходящее в горизонтальное положение. Естественно хотелось силу свою молодецкую показать, мощь свою сексуальную. А от всего волнения — натурально не встал. И девушка-бедняжка, старается, а все без толку. Поволновались мы вместе с ней минут пять-десять — лучше не стало.

Время отца

Вообще отец сыграл со мной злую шутку. Мы с ним редко общались, но всегда после разговора я пребывал в лёгкой задумчивости. А то и в не очень лёгкой. Так, в пять лет папа мне сказал: «Нельзя представить две вещи: вечность и бесконечность». Я всегда имел непокорный характер. И поэтому тут же сел воображать ту самую вечность и бесконечность. И пускать слюни.