Спартакиада зубника. Или жизнь Спартака

Приветствуем вас на Тёмной Стороне! Здесь исследуют вопросы, которые не принято задавать. Ещё полторы сотни лет назад, для входа к нам пришлось бы принести клятву на крови. Сегодня достаточно зарегистрироваться.

Назвали бы родители Игорем — дома бы сидел. А так назвали Спартаком. Вся жизнь — приключение…

Пока Спартак рассказывает байки, я вспоминаю пластиковые московские клиники, помешанные на сервисе, но забывшие о человечности. Там утомленные врачи не знали не то, что имён пациентов. Их интересовала только скорость — побыстрее обслужить. И чек из кассы. Спартак же относится к пациентам как к людям, а не как единицам из бизнес-плана...

— Ни хрена не выспался, — говорит доктор.

— Чего так?

— Да, в два часа ночи пациент разбудил... Боль, говорит, дикая. Орёт. Ну чего делать? Пришлось идти инструменты готовить.

— Вылечил?

— Да. Но потом уснуть не мог…

Москвичи, побывав на Кипре, часто жалуются на отсутствие сервиса. Ну пусть они попробуют разбудить своего стоматолога в два часа ночи... И чтобы он ещё после этого сделал им операцию. Нет. Такое возможно только в нашей кипрской деревне…

— Посадили нас с другом менты, — рассказывает Спартак очередную историю из времен, когда работал ювелиром. — А у друга волосы длинные были, за ухом он спрятал карандаш — при обыске менты не заметили. Посадили в пятницу. Два выходных впереди — делать нечего.

Олег, друг Спартака, взялся рисовать на стене Иисуса. Потом ещё и деву Марию. Спартак помогал. Картины получились на всю стену.

Наступает понедельник. Приходят менты:

— Кто это сделал?

— Боженька сверху... Кто-кто? Кто здесь сидел?

Охранник ушёл совещаться с начальством. В итоге...

Бесплатный текст. Зарегистрируйтесь, чтобы дочитать.

Николай Мохов, автор с Тёмной Стороны Бизнеса
Автор в - Facebook
Автор в - VK

Жизнь через истории людей, и люди в многообразии жизни:

Вторая жизнь
Кирюха
Райское Место
Далёкие берега

Из рубрики
Популярное

В погоне от предназначения

Юные, дерзкие и самовлюблённые. Уверенные в своей правоте и своём праве. Нам было море по колено, а любое дело по плечу…

В конце второго курса задали сделать свою газету. И мы втроём: я, Оля и Даня справились с ней за ночь. Писали не жалея слов. Верстали не жалея часов на красоту. Озаглавили своё детище Культ’bit. Старались не за оценку, а за интерес.

— А ведь хорошо получилось!.. Так ведь можно и самим выпускать хоть газету, хоть журнал, хоть свой сайт делать!.. — сказал кто-то из нас, с удовольствием разглядывая творение рук своих.

— Точно, можем! — отвечали мы хором. Полученный результат вдохновлял на новые подвиги.

Under pressure

Озарила Борю идея. Даже не так... Его озарила Идея. Десять лет он перебивался в мелком бизнесе городском. Компьютерный клуб был самым удачным предприятием. Тогда, правда, так не казалось. Проверки, взятки, хулиганьё... И всё же каждый вечер он разглаживал мятые купюры. И, пока никто не видел, даже нюхал их. Вдыхал запах денег. Бодрящий и немного быть может... осенний. Навевал лёгкую грусть.

Сумка на животе забивалась купюрами, а разбитая Тойота Камри девками. Их было много в университетском городке. Длинноногих с большими сиськами и коротконогих с крепкими задницами...

Эх, вчерашний секс не сладок. Он горький от понимания, что его сегодня нет. Поток денег от клуба иссыхал каждый год. На дворе 2007ой. И Боря искал лёгкие деньги только в одном месте — в стройке. Именно строители заколачивают бабки. Реальные бабки, которые превращаются в мощные Лэнд Круизеры. Из этих джипов смотрели на Борю пренебрежительно новые богатеи, как когда-то он глядел на водителей Жигулей.

Майбах, воскресай!

Светловолосый мужчина сгорбился у подъезда. Он жадно втягивал дым сигареты. Почти всасывал её. «Перед смертью не накуришься», — улыбнулся собственной мысли. Взгляд зацепился за молодого парня на новеньком Майбахе. Тот буквально гарцевал на своём Мерседесе. Хотел впечатлить публику у входа в модный французский ресторан.

Как я был националистом

— Танцуй! — мне на ноги был направлен пистолет. Не боевой. И даже не травмат. Пневматика. Сжатый воздух толкает вперёд металлический шарик. Тот летит чуть больше 10 метров. Маленькая дробинка пробивает одежду и её потом нужно долго выковыривать из своего мяса.

Потными ладошками я сжимал два своих ножа. В правом кармане большой складной нож. В левом — китайская подделка под настоящий швейцарский. Скорее для понта и утяжеления удара. Убить или поранить им — дело сложное.

Бразильеро

Пальцы дубели от холода. Рукавицы поверх перчаток, зимние сапоги... Все это не спасало от ветра сурового. Рядом ледовитый океан. Оттуда что ли дует?

— Бразильеро, ты чего отвлёкся? Подцепляй... — скомандовал бригадир. Он следил за тем, чтобы работники быстро развешивали сушиться рыбу.

Бразильеро с ненавистью посмотрел на треску. Треска, треска, треска... Тот, кто не жил в северной Европе не поймёт значение этой рыбы. Очень удивится, узнав, что во второй половине двадцатого века Исландия трижды готова была начать войну с Англией из-за трески.

Если не стоит или рецепт Магического секса

Влюбился я в семнадцать лет. Прямо сильно-сильно. Ну а кто в семнадцать лет не влюблялся? И вот у нас с прекрасной девушкой свидание, постепенно переходящее в горизонтальное положение. Естественно хотелось силу свою молодецкую показать, мощь свою сексуальную. А от всего волнения — натурально не встал. И девушка-бедняжка, старается, а все без толку. Поволновались мы вместе с ней минут пять-десять — лучше не стало.

Время отца

Вообще отец сыграл со мной злую шутку. Мы с ним редко общались, но всегда после разговора я пребывал в лёгкой задумчивости. А то и в не очень лёгкой. Так, в пять лет папа мне сказал: «Нельзя представить две вещи: вечность и бесконечность». Я всегда имел непокорный характер. И поэтому тут же сел воображать ту самую вечность и бесконечность. И пускать слюни.